Росс Барнаби - Загадка белого «Мерседеса» [Сборник]
— Теперь мы ничего не сделаем с ней, — яростно произнес Фасберже. — Мы уже вложили в это дело кругленькую сумму и не можем позволить себе начать все сначала. Иначе «Обсервер» заявит, что он заставил нас признать свое поражение, и станет мешать всем нашим дальнейшим попыткам достичь цели. Мы уже держим эту девушку на привязи. Привяжем ее еще крепче, чтобы она и шагу не могла ступить без нас. А со временем просто избавимся от нее.
— Избавимся? — переспросил Виллерби.
— Вышлем ее куда-нибудь, где она не может повредить нам, и пусть себе делает карьеру на своей внешности. Кстати, мы дали ей нечто такое, чего не дал «Обсервер», — красоту. Она должна понимать это.
— Может, мне просто поговорить с ней? — предложила миссис Белл.
— Нет, — решительно возразил Фасберже. — Когда дело дойдет до разговора, я сделаю это сам. А пока, вероятно, лучше вообще ничего не говорить. Они и не подумают, что мы все знаем, и это даст нам в руки инициативу. Что же касается того отчета…
— Нельзя ли его уничтожить таким способом, который ни у кого не вызовет подозрений? — спросила миссис Белл, подняв глаза на Виллерби. — Скажем, пожар в квартире Пола Дарка? Ведь пожар — это чистая случайность…
Виллерби заерзал на стуле.
— Боюсь, что поджоги — это не совсем моя специальность.
— Но это можно устроить иначе. Совсем не обязательно вмешиваться лично. Допустим…
— Забудем о пожаре и насилии, — резко оборвал ее Фасберже. — Есть более простые способы устраивать такие дела. Скажите мне, кто издает «Обсервер»? Не корпорация ли «Стайн — Хеннингер»?
— Да, подтвердила миссис Белл, — и мы помещаем немало объявлений в разных изданиях этого концерна, в том числе и в «Обсервер». Можно припугнуть их отказом…
— Объявления не трогайте. Мы не будем прибегать к угрозам, потому что, в конечном счете, это ударит по нам.
— Что же тогда делать?
Фасберже задумался, что-то соображая.
— Пока ничего. Дело в том, что Чарльз Хеннингер и я принадлежим к одному «Деловому клубу» на Пэл-Мэл. Возможно, будет лучше, если я спокойно побеседую с ним за хорошим завтраком. Я уверен, что Чарльз поймет те проблемы, с которыми нам приходится сталкиваться в промышленности и торговле, так же, как я понимаю его трудности в руководстве издательским концерном.
— И вы на самом деле считаете, что вам удастся повлиять на него?
Фасберже протестующе поднял руку.
— Дело не во влиянии. Все мы конкурируем друг с другом в разных областях деятельности — мы должны это делать, чтобы остаться сильными и жизнеспособными. Иногда, бывает, между нами возникают конфликты по тем или иным вопросам. Но руководители всегда могут найти общий язык. Чарльз — глава концерна «Стайн — Хеннин-гер», и я уверен, что он также, как и я, захочет избежать мелочного конфликта. Я сейчас же позвоню ему и приглашу позавтракать со мной в «Деловом клубе». А пока… — Он быстро перевел взгляд с миссис Белл на Виллерби. — А пока ничего не делайте. — Фасберже взялся за телефонную трубку. — Благодарю вас, мистер Виллерби, за вашу бдительность, — добавил он. — Надеюсь, вы и дальше будете докладывать мне обо всем.
— Конечно, — ответил Виллерби.
Тон Фасберже вдруг стал официальным.
— Желаю вам удачи, — сказал он, показывая всем своим видом, что разговор закончен.
Виллерби понял намек и пошел из кабинета. Следом за ним вышла и Аманда Белл.
Фасберже подождал ответа дежурной на коммутаторе и сказал:
— Соедините меня с Чарльзом Хеннингером, главой издательского концерна «Стайн — Хеннингер».
Он с самодовольным выражением положил трубку и удобнее расположился в кресле в ожидании звонка телефонистки.
Это был великолепный с любой точки зрения завтрак, и к тому же достаточно дорогой. Распорядители «Делового клуба» давно уже поняли, что изысканность блюд соответствует солидным разговорам. Фасберже щедро заказывал коктейли и вина, и за столом все время царила откровенная, непринужденная атмосфера. Дружеский разговор переходил с конных скачек на политику, с космических ракет на женщин, и во всех этих вопросах Чарльз Хеннин-гер проявлял полную осведомленность.
Хеннингер был маленьким и подвижным человечком лет около шестидесяти, выхоленным и безупречно одетым, с круглым лицом, будто перерезанным тонкими губами. Более тридцати лет назад он нанялся на службу в небольшую издательскую фирму, владельцем которой был Роджер Стайн. После смерти Стайна, во время войны, Хеннингер был уже, по сути, полновластным самодержцем издательской империи «Стайн — Хеннингер», но он больше интересовался бухгалтерией, чем журналистикой. Его знакомство с типографским делом ограничивалось отпечатанными на машинке листами финансовых отчетов, а успех того или иного журнала определялся для него только тиражом и прибылями от рекламных объявлений. Он почти не знал в лицо никого из редакционных работников, оставляя оценку их способностей на ответственных редакторов. Ближайшим его сотрудником был главный бухгалтер концерна.
В конце завтрака, после короткого непринужденного разговора о гольфе, Фасберже сказал:
— Кстати, Чарльз, я хотел поговорить с вами по одному небольшому делу. Это касается нового изделия нашей фирмы, которое мы скоро выпустим в продажу.
Хеннингер принял заинтересованное выражение лица.
— Буду чрезвычайно рад, Эмиль, если смогу чем-нибудь вам услужить.
— Так вот, — сказал Фасберже, подав знак официанту принести сигары, — вы понимаете в экономике и хорошо знаете, как трудно бывает продвинуть новый товар на переполненный рынок. Но на этот раз мы надеемся одержать полную победу. Речь идет о косметическом креме под название «Бьютимейкер».
— Хорошее название, — одобрительно заметил Хеннингер. — Очень хорошее…
— Понятно, что этому предшествует широкая рекламная кампания в печати и на телевидении. Большинство ваших журналов помещает огромные рекламные объявления о креме «Бьютимейкер», особенно «Обсервер», который весьма распространен среди определенной группы читателей. — В глазах Хеннингера отразилось удовлетворение. — Нам удалось найти блестящий рекламный ход. Мы берем обыкновенную некрасивую девушку, подвергаем ее курсу лечения одной из активных составных частей крема, и, хотите верьте, хотите нет, она в течение нескольких недель превращается в сказочную красавицу,
— Фототрюк, — улыбнулся Хеннингер.
Официант принес сигары. Оба собеседника отрезали кончики и закурили.
— Представьте себе, что это вовсе не фототрюк, — объяснил Фасберже. — Мы действительно делаем девушку красивой, то есть совсем изменяем ее внешность. И это настоящая правда.
— Вы и в самом деле уже так сделали, Эмиль, или это только ваше намерение?
— Мы сделали это, Чарльз. Опыт уже завершен, Все зафиксировано на пленке и готово для телевидения и прессы.
Хеннингер поднял брови.
— Да, это любопытно. И теперь, конечно, вы хотели бы осветить это в прессе, в дополнение к рекламным объявлениям.
— Нет, — твердо ответил Фасберже. — Нам менее всего нужны какие-либо комментарии прессы. Но мы придаем чрезвычайно большое значение рекламе этого чудесного препарата. Одно лишь остается нашей тайной. Каким способом достигнуто это удивительное перевоплощение. Но оно абсолютно подлинное. — Он понизил голос почти до шепота. — Вам я, конечно, могу сказать, Чарльз. Весь секрет в новом препарате под названием стимулин, который применяется в соединении с другими сложными веществами. Это и преобразило серенькую некрасивую девушку в ослепительную красавицу. Каждый тюбик крема «Бьютимейкер» содержит определенный процент стимулина.
— Удивительное чудо, — заметил Хеннингер. — Но если вам не нужны редакционные комментарии, так чем я могу быть полезен?
— Вот в том-то и дело, Чарльз. Один из сотрудников журнала «Обсервер» потихоньку разузнал об этом деле и теперь знает нашу тайну. К тому же он раскопал подробности, которые касаются прошлого нескольких участников опыта. Знаете, как оно бывает — почти у каждого из нас есть за душой старые грешки.
— Еще бы, еще бы, — подтвердил Хеннингер, вспоминая собственное прошлое.
— Мы, конечно, ничего не имеем против ИСТИНЫ. Но если такой боевой журналист задастся целью настрочить статью… тут уж держись! Вы знаете… — Он поглядел на Хеннингера и шепотом промолвил: — Этот господин зашел так далеко, что намекает, как будто мы действовали неэтично.
Хеннингер нахмурился, затем хлебнул немного кофе.
— Кто этот журналист? — спросил он.
— Ваш редактор отдела репортажей Пол Дарк.
— Дарк… — пробормотал Хеннингер, — Пол Дарк… Ага, знаю. Цепкий парень. Возможно, чрезмерно горячий, но это неплохая черта, совсем неплохая, уверяю вас.
